Для Одессы эта фамилия вполне могла стать словом
нарицательным, как Меценат в древнем Риме. Ее упоминание сразу вызывает в
памяти образ фигуры, по масштабам равной герцогу Ришелье и графу Ланжерону, а в
вопросах благотворительности и вообще не имеющей себе равных. Григорий
Григорьевич Маразли сделал для Одессы столько, что перечисление его деяний
может само по себе составить статью. Но вот интересная вещь - мало кто
вспоминает человека, без которого все благородные деяния нашего великого
согражданина были бы невозможны. Ведь, как это не прискорбно, душевные и
интеллектуальные качества Григория Григорьевича так и не нашли бы достойного
применения, не будь он богат. Богат, в самом прямом смысле этого слова. Кто-то
оценивает его состояние в 5-6 млн. рублей золотом, кто-то в 10-15, но по
большому счету это неважно. Важно - откуда денежки. Ведь сам Григорий
Григорьевич коммерческой деятельностью практически не занимался. Нет,
разумеется он сдавал в аренду землю и прочую недвижимость, вкладывал деньги в
различные доходные предприятия, но это, согласитесь, при наличии элементарного
ума и больших денег не такое уж хлопотное и трудоемкое дело. Значительно
интереснее история происхождения его состояния. Никакого секрета тут собственно
нет. Деньги Григорий Григорьевич унаследовал от отца - коммерсанта, Григория
Ивановича Маразли. Впрочем, от отца он получил не только деньги. Отец обеспечил
сыну образование на уровне высшей имперской аристократии, а о воспитании и
говорить нечего -- достаточно еще раз вспомнить деяния Маразли-младшего. О
Григории Ивановиче Маразли написано мало. Памятников ему то же не ставили.
Такое ощущение, что сын невольно затмил в памяти людей образ своего отца. А
жаль, ведь Маразли-старший, пожалуй, ярчайший представитель полулегендарного
поколения первых одесских негоциантов, сделавших 
Родился Григорий Иванович Маразли в 1770 году в
принадлежащей к древнему греческому роду семье в городе Филинополь. В те времена
Греция принадлежала Турции со всеми вытекающими последствиями для коренного
населения. Заниматься различными видами хозяйственной деятельности, в том числе
торговлей, греки могли, но в Османской империи они были людьми второго сорта
(даже официально), а уж неофициальное отношение турецкой администрации к
оккупированным народам и вовсе ни в какие ворота не лезло. Получая назначение любой
турецкий чиновник, или офицер гарнизона, стремился урвать свой кусок с
должности, и желательно пожирнее. Естественно вымогать взятки или просто и
цинично отнимать имущество следовало, прежде всего, у неверных -- кто станет
прислушиваться к православному греку, жалующемуся на непосильные поборы?
Неудивительно, что многие греки бежали от этих условий в Россию, где благодаря
деятельности Екатерины Второй этот трудолюбивый народ поддерживали, давали
льготы на приобретение имущества, ведение хозяйства и занятие торговлей. В основном
греки селились по берегам Северного Причерноморья. И от родины недалеко и
климат привычный и море под боком. По примеру своих соотечественников в 1792
году Григорий Иванович Маразли приезжает в Российскую империю и, пользуясь
льготами, семейными деньгами и поддержкой греческой диаспоры начинает строить
собственное дело. Тем более, что освоение Новороссии весьма активно
продолжалось, росли новые города, порты, верфи, а торговое дело
находилось, пока еще, в зачаточном состоянии.
Начало карьеры негоцианта божьей милостью, как однажды сказал о нем Воронцов,
Григория Ивановича Маразли покрыто тайной. Исследовать ее подробно не
представляется возможным по очень простой причине. Документацию по своим
торговым делам купцы того времени вели довольно неряшливо и бессистемно.
Отчасти из-за нехватки времени, отчасти из-за привычки заключать сделки
рукопожатием под "честное купеческое", отчасти по несколько иным
причинам. Дело в том, что таможенная система в новоосвоенном регионе была
развита, пока еще, весьма слабо. Практически досмотром товаров, контролем их
перемещения и тому подобным занималась армия. Армейские офицеры и без того
загруженные сверх нормы другими делами просто не в состоянии были
досматривать все заходившие в порты суда. И если крупные суда больших торговых
домов, таких как дом семьи Сен-Жозеф, еще с грехом пополам подвергались досмотру,
то небольшие шхуны, бриги а то и более мелки шлюпы и просто шаланды ходили
практически бесконтрольно. Тем более, что пристать они могли не только в порту,
а скажем в паре миль от порта и разгрузиться в ясную звездную летнюю ночь
силами десятка подозрительного вида личностей. Короче говоря, в регионе
процветала контрабанда. Табак, чай, кофе, специи, шелк, духи, платья, модные
книги (как правило запрещенные) мощным потоком растекались из северного
Причерноморья по империи. Был Григорий Иванович Маразли контрабандистом, или
нет, мы, по всей видимости, никогда не узнаем. Как в силу вышеизложенных причин
не узнаем, сколько ему принадлежало кораблей, сколько на него работало моряков,
и каков был оборот его средств. Время было такое. Тем не менее, состояние
Маразли росло и к началу нового века уверенно приближалось к первому миллиону.
Молодой негоциант постепенно обретает солидность и с каждым годом все менее
склонен рисковать в делах. Этим объясняется его более чем осторожное на первых
порах отношение к Одессе. Дело в том, что даже на общем фоне новороссийской
вольницы Одесса в конце 18, начале 19-го века выделялась практически полным
беспределом. Преступность в городе зашкаливала. Контрабандой и пиратской добычей
торговали почти в открытую, а немногочисленный гарнизон полностью разложился
под влиянием обстановки, активно участвуя в нелегальном бизнесе. Перенести свое
дело из Таганрога и Херсона в Одессу, Маразли решился только после появления в
городе герцога Ришелье в 1803 году, который не только выбил для одесских купцов
льготы и гарантии безопасности, но и позволил вооружать экипажи судов для
защиты от бандитов и пиратов. К слову о пиратстве. Ришелье, учитывая
напряженную обстановку на Черном море, каждый раз, когда Россия вступала в
очередную войну, выдавал одесским купцам каперские грамоты, позволявшие с
выгодой атаковать торговые суда осуществлявшие перевозки в пользу противника. А
поскольку проверить, кого именно каперы сочли противником, было практически
невозможно, некоторые историки всерьез называют Григория Ивановича пиратом и
истоки его богатства ищут в этом романтизированном литературой, но явно
преступном промысле. До сих пор в Одессе можно услышать легенды о том,
что из награбленных ценностей Маразли-старший составил клад, местонахождение
которого было известно лишь его сыну, который клад не тронул, а так и оставил
лежать неведомо где. И еще рассказывают, что скрывая свое пиратское
прошлое Маразли-старший сжег все документы и судовые журналы относившиеся к
тому времени. Впрочем, что-что, а поговорить у нас в городе любят. Так или
иначе, но до конца Наполеоновских войн сверхбогатым человеком Маразли не стал,
хотя относился к весьма уважаемым бизнесменам города. Но после Ватерлоо и
окончательного поражения Наполеона в Европе и империи произошли весьма
серьезные изменения, которые буквально озолотили Маразли, и не только.
Разгром Наполеона оставил Европу в состоянии, мягко говоря, взъерошенном.
Несмотря на создание Священного союза и попытку реставрации в Европе положения
до Великой Французской революции, было понятно, что настоящего возврата к
старому уже не будет. Буржуазия действительно сильно потеснила аристократию,
став силой зачастую более влиятельной, чем короли и императоры. Достаточно
сказать, что англичан в войне с Наполеоном спонсировали Ротшильды, без которых
Англия вряд ли бы выстояла... В Европе стремительно росло промышленное
производство, доживала последние дни замкнутая цеховая система городов,
происходил отток населения из сельской местности в города, где на фабриках
требовались рабочие руки. А вот сельское хозяйство оставалось на уровне
позднего средневековья. Начала складываться патовая ситуация, при
которой рабочих рук на все не хватало. Либо развитие промышленности и голод,
либо сельское хозяйство и застой. И в этот момент Новороссийские порты и
негоцианты вышли на мировую сцену. Итак, к моменту окончания наполеоновских
войн Европа остро нуждалась в хлебе. Россия при этом производила пшеницы,
ячменя, ржи и риса более, чем достаточно для самой империи и могла производить
еще больше. Например, тот же Новороссийский край обладал гигантским
сельскохозяйственным потенциалом. Но только с развитием Одессы как мощного
порта этот потенциал получил необходимый инструмент для реализации. Цепь
замкнулась и одесские негоцианты начали вывозить хлеб в Европу. Соответственно
и из Европы возвращались не пустыми. В течении буквально одного 1816 года в
европейском мире сформировалась удивительно простая и эффективная экономическая
система. Россия производит дешевый хлеб и вывозит его в Европу, продавая оптом
по весьма приемлемым ценам. Тем самым в Европе высвобождаются рабочие руки и
начинается промышленная революция, обеспечивающая весь мир продукцией фабрик и
заводов. А центральное звено в этой цепи - Одесса и ее негоцианты, в том числе
и Маразли.
Буквально за два года хлебных перевозок Григорий Иванович обогатился просто
сказочно, доведя состояние до более чем 10 миллионов рублей. Система работала настолько
хорошо, что требовала минимум внимания, что позволило Маразли-старшему
постепенно расширить свою деятельность за счет работы в области
кредитно-банковской системы и страхового дела. Кроме того, Маразли постоянно
вкладывал деньги в развитие портовой и торговой инфраструктуры города.
Постепенно состояние Маразли начало работать на него, без необходимости личного
активного участия. Нет, разумеется он мог бы к десяти миллионам добавить
еще десятки миллионов рублей, но не только и не столько деньги интересовали
Маразли-старшего, хорошо помнившего, почему он покинул родину. Постепенно
отходя от бизнеса, Григорий Иванович начинает свою общественную деятельность,
возглавляя греческую общину в Одессе.
Будучи председателем общины Маразли принимает самое живое
участие в формировании общества"Филики Этерия", ставящего своей
задачей свержение турецкого ига над Грецией и воссоздание Греческого
государства. Прежде всего Маразли помогает семье Ипсиланти в формировании и
снаряжении воинских подразделений, вербует добровольцев как среди греческих
диаспор, так и среди поддерживающих борьбу греков русских, организует тайную
доставку повстанцев в Грецию и снабжение их оружием и снаряжением. Эта
деятельность настолько его захватила, что постепенно Маразли полностью
оставил коммерцию, посвятив себя борьбе за независимость родины. Немало сделал
Маразли и для того, чтобы Российская Империя официально поддержала Грецию,
вступив в очередную войну с Турцией. По слухам (опять слухи!) одних только
денег для решения правительством этого вопроса положительно Малазли истратил
около полумиллиона. В 1830 году борьба за независимость Греции закончилось
победой, но на родину Маразли возвращаться не стал. На первый взгляд поступок
странный, ведь Григорий Иванович вполне мог претендовать на весьма
высокий пост в правительстве, однако слишком многое связывало его с Одессой и
Россией. Последние два десятилетия своей жизни, до смерти в 1853 году, Григорий
Иванович коммерцией практически не занимался, оставаясь купцом первой гильдии
лишь номинально. Свое время он делил между воспитанием сына, общественной
деятельностью и благотворительностью, в которой, правда, такого размаха как сын
не достиг.
Тем не менее, воспоминания об отце, как о бескорыстном борце
за независимость родины и общественном деятеле в Одессе, похоже стали
фундаментом душевных качеств будущего одесского мецената и градоначальника
Григория Григорьевича Маразли, по большому счету продолжившему благородные дела
отца.
Так уж сложилось, что история оставляет нам, прежде всего подробное описание
деяний политических деятелей. Много ли мы знаем об афинских купцах времен
греко-персидских войн, собиравших средства на армию и флот отстоявшие
независимость Греции? Увы, отец истории Геродот, практически не нашел для них
места на страницах своей "Истории". И его последователи, как правило,
поступали так же. История оставила нам немного фактов из биографии великого
грека и одессита Григория Ивановича Маразли. И все же главное -- образ
великого негоцианта, сумевшего трудами своими заработать огромное состояние,
употребить его на благо общества, и передать свои идеалы сыну --
сохранилось. И образ этот, пожалуй, лучший пример для подражания всем нынешним
бизнесменам нашего города.
